Гору нужно мерить не её высотой, а тем, так ли она красива, чтобы привлечь дракона.
будет еще одна большая небьющаяся часть, зато последняя в этой главе, да 
Небо для тысячи звезд: весна. Ночной народ, ч.5
***
— Арржта креиш, прекрати кричать на меня, Доминкорт!
— Замолчи, ты!.. Как у тебя хватило наглости появиться здесь снова?! После всего…
— После чего?! Какое право ты имеешь в чем-то меня обвинять?!
— Я пока еще твой спутник! Но клянусь, это не на долго!
— Хочешь оставить Десмодина без отца? Ничего не выйдет! Потому, что это я оставлю тебя без сына! И даже не пытайся нас разыскать!
— Что ты задумала?!
Мальчик переводил серьезные глаза с матери на отца и обратно. Он ненавидел их. Ненавидел за вечные крики и брань, за ссоры, за то, что не позволяли ему жить той беззаботной жизнью, что вели его сверстники. Он хотел быть ребенком, а не узником в этой проклятой башне. И все лишь потому, что родители его были магиками. Да, только поэтому. Иначе они, конечно, любили бы друг друга и не тратили времени на глупое щегольство глупой силой. Они сами были глупы.
— Десмодин! – женщина кинулась к нему, подхватила упирающегося ребенка на руки. – Пойдем, малыш, подальше от этого места. Нам вдвоем будет очень хорошо.
— Мерисанта, вернись!
Мужчина нагнал ее и силой попытался вырвать мальчика из ее рук. Женщина, вампирелла, шипела и сопротивлялась, как кошка, но спутник был намного сильнее. Ребенок решил по-своему. Растопырив слабые, еще не окрепшие крылышки, он вывернулся из объятий обоих и забился за неплотно приставленный к стене шкаф с самыми дорогими и редкими компонентами для магических опытов. Родители, обратив на него не больше внимания, чем на испуганного котенка, продолжали бороться за им одним ведомый приз. В чистой просторной лаборатории схлестнулись ревность и ненависть.
— Мама, прекрати! – закричал мальчик. – Папа!
Его не услышали. Внезапно воздух остекленел, став слишком прозрачным и почти ощутимым, он с трудом, порциями входил в легкие, ранил.
— Кто-нибудь!..
Ему еще никогда не приходилось видеть, чтобы они плели заклятья друг против друга. Слова заклинания слетали с губ женщины и отражались от губ мужчины, набирая мощь, которой эти стены еще не знали. Десмодин мелко дрожал, пытаясь завернуться в хрупкие крылышки. Так страшно ему еще не было ни разу в жизни.
Крик, связавший заклинание, расколол воздух на миллионы осколков, сметенных огненным ураганом. Мощный шкаф, хранивший секреты ни одного поколения чародеев, встретил дверцами взрыв, как рыцарь встречает щитом меч неприятеля. Но даже он не смог устоять перед эхом заклинания, сотворенного двумя чародеями.
Мальчик задохнулся от крика. И упал в темноту.
…очнись, очнись, очнись.
— Я умер?
…очнись.
— Зачем? Я не хочу...
…умрешь, умрешь, умрешь.
— Что значит: «умереть»?
…плохо, очень плохо. Очнись.
Он шевельнулся и глухо застонал: боль в спине за секунду заполнила его, и мальчик съежился в крохотный, дрожащий комок. Но солоноватый вкус крови на губах оказался неожиданно приятным и успокаивающим. Он облегчил боль, голова закружилась, но мысли стали как никогда ясны и прозрачны.
— Почему здесь так жарко?
…встань и посмотри.
Попытка подняться на ноги подхлестнула боль с новой силой. Собрав в кулак всю свою волю, он приподнялся на локтях, выглянул из-за упавших на него обломков шкафа и едва сдержал новый крик: комната терялась в огне. Всюду плясали ало-рыжие лепестки пламени. Идти было некуда.
— Мама!
…ее больше нет. Отца тоже.
— Я знаю... Никто не придет забрать меня?
…ты никому не нужен. Не хнычь, поднимайся. Уходи.
— Я не могу.
…можешь.
— Не могу!
…можешь! Иначе ты умрешь.
— Может, так даже лучше...
…хочешь сгореть заживо? Знаешь, как это неприятно?
— Все равно идти некуда – дверь в огне.
…не иди через дверь.
— А как же тогда?
…есть кошачий лаз. Ты сам столько раз убегал по нему от родителей. Скорее, пока огонь не добрался туда.
Сил на то, чтобы подняться, совсем не осталось. С трудом передвигая онемевшими, слабыми от кровопотери руками, мальчик пополз к дыре, скрытой за обломками шкафа.
— Я больше не могу. Слишком далеко...
…можешь!
— Нет.
…не вздумай терять сознание. Еще немного, давай же.
— Не могу...
…неужели?
Он увидел свет, яркий и теплый, совсем не похожий на пламя пожара. Свет приближался, он сиянием исходил от плывущего в воздухе существа, словно призрак возникшего на грани сознания. В беспомощном порыве мальчик протянул к нему руки. Божество склонилось к нему и улыбнулось.
***
Дэллан решался долго. Он не часто уходил так далеко от штаба майров, и почти никогда не делал этого один. Башня в центре Вишоки, что крепость, щерилась кварталами раннер, готовых разорвать его на куски. Ну что ж, пусть попробуют.
— Куда это ты собрался на день глядя? – удивился Вормар. Он привычно дежурил на втором этаже, хотя его комната находилась на первом.
— Не твое дело. – Дэллан накинул на голову капюшон и сбежал с лестницы.
— А ты не огрызайся! Вигора теперь нет, никто за тебя не заступится.
— Хочешь драться? – обернулся эльф, как бы невзначай продемонстрировав кинжал, припрятанный под плащом.
— Ты не умеешь с ним обращаться. – Вормар фыркнул и по-кошачьи лениво растянулся по перилам с самым скучающим выражением на лице.
— Проверишь, когда я вернусь.
Дэллан хлопнул дверью. Возвращаться к майрам он не собирался.
Особняк тонул в обманчивой предрассветной тишине, Вишока не торопясь готовилась ко сну. Прохожие спешно заканчивали свои дела и расходились по домам – ночной народ сновал по темным переулкам, люди – по редким освещенным улицам. На сегодня Дэллан выбрал для подражания вторых. Скрепя сердце темные все же признавали за людьми некоторые права в их собственном городе. Напасть на человека здесь считалось дурным тоном.
Желтая, как золотой глаз на темном лице неба Арна мигнула, сонно прикрывшись тучей. Из-за горизонта на ее место уже вытекала Кантео, дневная звезда. К тому времени, как Дэллан добрался до Башни, первые рассветные лучи уже высветили статуи трех Богов на ее вершине. Боги смотрели недружелюбно. Мысленно поблагодарив их за спокойную дорогу, Дэллан вошел в Башню.
Не смотря на поздний для темных час, там было полно народу. По натертому до блеска полу сновали служащие и посетители, каждый по своим, не понятным для прочих делам. Не глядя по сторонам, Дэллан пристроился в хвост небольшой очереди, ведущей к порталу меж этажами. Вишока могла позволить себе содержать такую роскошь.
— Ты слышала, наши магики снова поругались!
Две девушки – молоденькая вампирелла и ее подруга-сильфида по одному впускали посетителей в портал, взимая за сие действо пять медных энок. Впрочем, свежие сплетни интересовали обеих куда сильнее заунывной работы.
— Господин Доминкорт и госпожа Мерисанта? Да они всегда ссорятся. Но, по-моему, они все-таки любят друг друга. И у них такой прелестный малыш...
— То-то и ссорятся, что малыш с крыльями. Странно, что скажешь?
— Ничего странного. – Вампирелла накрутила на палец локон волос, бесцельно скользя взглядом по посетителям Башни. – У двух вампиров вполне может родиться носферату, если хотя бы у одного из них в роду затесался демон. Мне-то лучше знать! И потом, они любят…
— Много ты знаешь… Где это видано, чтобы дети по любви рождались?
— И почему ты такая злая? Любовь – это же прекрасно!
— Любовь приходит и уходит, а детям нужен отец с хорошей родословной. Подрастешь – еще вспомнишь мои слова.
— Не правда! – девушка надула губки и почти с ненавистью посмотрела на Дэллана, дождавшегося, наконец, своей очереди. – Пять монет!
— Мне в хранилище. – Эльф ссыпал медяшки в протянутую ладонь и шагнул в портал.
Вспышка света на секунду ослепила его и, когда он открыл глаза, в теле осталось ощущение, будто он только что вынырнул со дна глубокого озера. Портал открылся в просторную белую комнату, заполненную рядами высоких шкафов – хранилищ. Найти среди них нужный оказалось не так-то просто. Шкаф был на пару футов выше Дэллана, в его полированных каменных стенках отражалась закутанная в плащ фигура. Фигура начертила пальцем по гладкой поверхности несколько раз перечеркнутый незамкнутый круг и отчетливо произнесла:
— Дэллан.
Ничего не произошло.
— Дэллан… Энестеот? – удивленно изогнул тонкую бровь эльф, но хранилище осталось к его удивлению безучастным.
— Чтоб ты провалился, Вигор…
Никакого эффекта.
Имя… имя… Что еще вампир мог иметь в виду? Неожиданно придя к разгадке, Дэллан залился краской до корней черненых волос.
— Мышонок…
Часть панели с легким щелчком преобразилась в открытую дверцу. Мысленно послав бывшего покровителя, а заодно и Зорав с ее дурацкими прозвищами, на все шесть букв любимого ругательства темных, Дэллан достал с полки свиток и сорвал печать.
«Пришел? Молодец. Как я сказал, у меня есть для тебя кое-что, прощальный подарок на долгую память. Думаю, это поможет сделать твою память немного более долгой, чем я ожидаю. Деньги и власть правят миром, верно? Я дам тебе первое, а второе изволь завоевывать самостоятельно.
Так что теперь у тебя есть собственный счет в банке. Подъемный капитал. В качестве печати используй чешую, что болтается у тебя на шее, лучшего знака я не придумал. И еще, останешься с майрами – обдерут до последней энки, да и не думаю, что с моим уходом жизнь твоя будет усыпана розами. Это намек, если не догадался.
Надеюсь, ты понимаешь, что я сделал для тебя больше, чем ты того стоишь? Если да – сделай мне два одолжения. Первое: я никогда больше не хочу слышать о тебе. Не смей меня искать или что там еще может прийти в твою дурную эльфийскую голову. Я сам по себе, ты сам по себе, договорились? И второе… Пожалуй, оставлю его про запас. На всякий случай.
Прощай, Дэллан.»
— Ничего подобного я не думал, – сквозь зубы процедил эльф, терзая в руках злополучный свиток. – Очень надо, искать тебя! Благодетель нашелся.
Чуть подумав, он добавил: «ненавижу». Ненавижу… Вигор всегда относился к нему, как к докучливому щенку, даже не как к любимому майрами котенку. И все-таки… он же его не прогнал, верно? Может, Вигор просто боялся признаться, что на самом деле считает его своим другом? Просто… ему не к лицу было терять свою репутацию. Иначе он относился бы к нему совсем по-другому…
Размышления Дэллана прервал отзвук взрыва и мгновенно распространившееся чувство опасности и ожидания. Через мгновение взрыв повторился и противно завыла сирена.
Не придав этому, в общем-то неординарному событию, особого значения, эльф сунул свиток за пазуху и, сложив за спиной руки, побрел к двери хранилища. Майров он покинул в спешке, не задумываясь особо о будущем, но сейчас будущее догнало его и готовилось с размаху огреть по затылку. Уйти было просто. Сложнее решить, что делать дальше.
Еще и Вигор со своими подачками… Нужен он, как кроха-мышь огромному майру!
Он, Дэллан, и без него обойдется.
Уже стоя на лестнице Дэллан задумался, почему не пошел к порталу. Да и заунывный вой сирены начинал действовать ему на нервы. Если в системах Башни произошел сбой, почему его до сих пор не устранили? Впрочем, это не его забота… Мимодумно скользя по перилам кончиками пальцев, эльф начал спускаться по лестнице. Пусто, ни одного живого существа, ни одного звука кроме надрывного воя, исходящего словно из самих стен. Беспокойство все же пересилило собственные проблемы, и на следующем пролете он свернул с лестницы в духоту темного коридора. Кто-то ведь должен знать, что такое здесь происходит?!
Коридор ветвился, обрастал дверями с медными табличками на линфер, языке ночного народа. Чем дальше уходил Дэллан, тем жарче становился воздух, как будто он шел прямо на огромную печь. Все здание будто вымерло, оставив за хозяина невидимую сирену и заплутавшего эльфа.
Идти дальше не было смысла. Впереди слышался треск, будто огонь пожирает сучья, услужливо подброшенные в костер. Только намного громче. Кое-где из стен уже выбивались пока еще хрупкие побеги пламени. Обезумившие шары света, которыми освещалась Башня, сгрудились под потолком в одну кучу. Некоторые из них натыкались на пламя и с треском лопались, разбрасывая вокруг себя белые искры. На брызгавшей из светляков магии жировал огонь.
Дэллан попятился от бело-алого зарева. Почему здесь никого нет? Почему никто не тушит треклятый пожар?! Тут должно быть полно народу! Магики… Раз их здесь нет, то ему и подавно надо как можно быстрее убираться отсюда прочь. Уже развернувшись было к лестничному пролету, Дэллан вдруг замер. Там, среди огненных джунглей, ему послышался писк кого-то живого.
«Это мышь, – внушал он себе, осторожно выбирая путь под беснующимися под потолком светляками. – Я лезу в это пекло за мышью.» Коридор свернул и оборвался стеной огня.
Она стояла прямо, будто поставленная нарочно, будто кто-то взял нож и обрубил пожар, ровно, как ломоть хлеба. Редкие языки пламени лизали стены, но сама мощь пожара не двигалась с места.
— Боги, сохраните… – одними губами прошептал эльф. На полу, меньше чем в футе от стены огня, трепыхался комок плоти и боли. Ребенок, двух, может, трех лет от роду, изломанный, как выброшенная на свалку игрушка. Дэллан кинулся к нему, провел рукой по темным, слипшимся от крови волосам. Малыш простонал что-то и снова затих.
— Все хорошо, – заворачивая его в свой плащ, шептал эльф, – Все будет хорошо. Потерпи еще чуть-чуть, я тебя вытащу. Веришь? Обязательно вытащу!
— Mezlaa... – простонал он, цепляя плащ слабыми коготками.
— И Боги, и смертные, все нам помогут, – согласился Дэллан и, прижимая к груди чуть живую находку, бросился прочь с этажа.
За его спиной стена огня дрогнула и хлынула в коридор всей своей до поры скованной мощью. Больше ей ничто не мешало.
— В высшей степени это ново, Дэллан, вваливаться ко мне вот так, без приглашения! В каком ты виде! Что это у тебя в руках?
Добродушного вида пожилой человек, открывший дверь пятнистому от копоти, запыхавшемуся Дэллану, поправил съехавшее на нос пенсне. Темные, светлые, люди – врач, алхимик и иногда контрабандист Иврим не делал между ними особой разницы, кроме того он искренне симпатизировал юному эльфу, скупающему у него целебные травки для вечно израненных темных. Но как бы там ни было, дела он предпочитал вести в лавке, но не у себя дома.
— Простите, – задыхаясь, выговорил поздний (или ранний) гость. Дэллан бежал всю дорогу от Башни, и за это время ребенок не подавал признаков жизни. – Вот, вы можете ему помочь?
— Что это? Это… Откуда у тебя это?!
— Я расскажу, потом. А сейчас, пожалуйста, он же умрет!
— Хорошо. – Иврим принял у Дэллана безвольное тельце. – Иди, умойся, ты весь в саже. Я посмотрю, что можно сделать.
— Спасибо! Спасибо!
— Рано благодарить-то… – пробормотал человек, разматывая пропитанный кровью плащ.
***
Иврим отрешенно переставлял на столе реторты и колбы, исподволь поглядывая на эльфа. Тот склонился над перебинтованным, беспомощно-трогательным ребенком и что-то едва различимо шептал ему на ухо. Убаюкивает он его, что ли? Нашел себе тоже игрушку…
Если для темных и существовало что-то святое, то это – их дети. Им разрешалось все, оправдывались любые их поступки и шалости, а поскольку детство у долгоживущих народов сильно растягивалось по времени, такие «шалости» подрастающего поколения частенько выходили далеко за границы невинности. Что уж говорить о том, что любой, кто хотел или причинил вред ребенку, карался в лучшем случае смертью? Нет, нет-нет-нет. Иврим не хотел связываться с этим найденышем. Мало ли откуда Дэллан его притащил? Да и кому поверят, когда объявятся его родители, ему или им? Лучше бы прямо сейчас избавиться он этого «подарочка», отнести к чьей-нибудь двери и бросить.
— Как он? – тихо, чтобы не разбудить ребенка, спросил Дэллан.
— Жить будет, если ты спрашиваешь об этом. Но мне пришлось удалить то, что осталось от крыльев. Жаль мальчонку, конечно, но что поделать…
— Носферату без крыльев… Что с ним теперь станет?
— Я… – Иврим набрал в грудь воздуха и резко выдохнул. – Я обо всем позабочусь. Беги домой, уже день.
— У меня больше нет дома.
Дэллан отвернулся и подошел к окну. Свет выкосил с улиц всех темных, а вместе с ними и привыкших к лунарному распорядку людей. Только торговец сладостями, словно не заметивший прихода дня, все еще копошился в своем лотке. Эльф улыбнулся – даже среди вампиров не редко встречаются лакомки. Он покупал здесь вафельные трубочки для Зорав, Терхоры, Тимиры, для многих других… Он будет скучать по ним. Очень сильно.
— Тебя выгнали майры? Или ты сам ушел?
— Сам. Я пойду на юг, к людям. Я ведь наполовину такой, как они… как вы. Люди примут меня. Я пока не готов идти к эльфам.
— Почему? Ты не больно-то похож на человека.
— Для людей я всегда буду эльфом, я привык к этому. Но быть человеком для эльфов я не готов. Пока, во всяком случае.
— Ну что же, дело твое. Удачи, Дэллан.
— Иврим…
— Что?
Эльф снова присел на колени возле кровати. Мальчик уже пришел в себя и наблюдал за ними огромными, не по-детски серьезными глазами. В замешательстве Дэллан отвел взгляд.
— Я хочу взять его с собой.
— Что?!
— Я хочу взять его с собой, – повторил он. Черные глаза найденыша неотрывно следили за ним, холодно и уверенно. Дети не умеют смотреть так на взрослых. «Ты очень храбрый, – прошептал ему эльф. – Ты смог остаться в живых.»
Иврим его не слышал. В его сознании не укладывалось, как один маленький эльф может сделать такую большую глупость!
— Ты спятил? – простонал, наконец, он. – Это же ребенок, а не щенок! Это не тот сувенир, который можно прихватить на память! У него, в конечном итоге, должны быть родители. Понимаешь: родители! Они будут его искать, и я не завидую тому, у кого он найдется.
— Они мертвы.
Дэллан сам не знал, откуда в его голосе столько уверенности. Он ни на секунду не сомневался в том, что с момента встречи ребенок безраздельно принадлежит ему. Друг, который никогда не предаст, подарок Богов.
— Ты так в этом уверен?
— Не важно. Я спрошу у него, хочет он быть со мной или нет. Что скажешь? По-моему, это честно.
— Он же не понимает ничего!
— Все он понимает…
Дэллан заставил себя снова посмотреть в глаза мальчика. Черные прорези в другой мир, озера без дна… Они все понимали без слов.
— Quelle`all? – прошептал маленький носферату. Он едва выговаривал слова и к тому же сильно шепелявил, но окружающую обстановку воспринимал вполне адекватно.
— Kveyer, reit t’yeru.
— Nelli.
— Svanpherr isanride anr vi?
— Nelli, – снова согласился малыш. Дэллан победно посмотрел на алхимика.
— Эгоист, – покачал головой Иврим. – Жестокий, взбалмошный, избалованный мальчишка. Стыдно должно быть. Велика доблесть: выклянчил согласие у неразумного, одурманенного младенца и радуешься!
— Он не младенец и прекрасно все понимает. Пожалуйста, напиши, какие лекарства ему нужно давать, я хочу уйти из города, пока не наступит вечер.
— Ты еще пожалеешь, – сокрушался Иврим, покрывая лист пергамента мелкими и непонятными врачебными закорючками. – Сильно пожалеешь!
— Может быть. Но я так решил.
За возней взрослых из-под полуприкрытых век наблюдал мальчик с серьезными глазами. Что-то должно было измениться в его жизни, в лучшую или худшую сторону – он не знал. Где-то на дне его души все еще бушевал пожар, оттуда доносился вопль ребенка и женский крик. Он хотел убежать оттуда. Не важно – куда. Если это странное, даже сквозь время пахнущее лесом и светом существо заберет его из кошмара, он готов был идти за ним хоть на край света.
далее - еще один скачок во времени (нет, он не последний, но скоро ребятки подрастут, и их можно будет приключенить
). Те, кому интересно, куда направил свои стопы Вигор, а также хочется немного больше узнать о ночном народе - могут почитать рассказ Зверь-за-дверь
ранее:ранее:
Ночной народ, ч.4
Ночной народ, ч.3
Ночной народ, ч.2
Ночной народ, ч.1
Пролог, ч.2
Пролог, ч.1
Небо для тысячи звезд: весна. Ночной народ, ч.5
Небо для тысячи звезд: весна. Ночной народ, ч.5
***
— Арржта креиш, прекрати кричать на меня, Доминкорт!
— Замолчи, ты!.. Как у тебя хватило наглости появиться здесь снова?! После всего…
— После чего?! Какое право ты имеешь в чем-то меня обвинять?!
— Я пока еще твой спутник! Но клянусь, это не на долго!
— Хочешь оставить Десмодина без отца? Ничего не выйдет! Потому, что это я оставлю тебя без сына! И даже не пытайся нас разыскать!
— Что ты задумала?!
Мальчик переводил серьезные глаза с матери на отца и обратно. Он ненавидел их. Ненавидел за вечные крики и брань, за ссоры, за то, что не позволяли ему жить той беззаботной жизнью, что вели его сверстники. Он хотел быть ребенком, а не узником в этой проклятой башне. И все лишь потому, что родители его были магиками. Да, только поэтому. Иначе они, конечно, любили бы друг друга и не тратили времени на глупое щегольство глупой силой. Они сами были глупы.
— Десмодин! – женщина кинулась к нему, подхватила упирающегося ребенка на руки. – Пойдем, малыш, подальше от этого места. Нам вдвоем будет очень хорошо.
— Мерисанта, вернись!
Мужчина нагнал ее и силой попытался вырвать мальчика из ее рук. Женщина, вампирелла, шипела и сопротивлялась, как кошка, но спутник был намного сильнее. Ребенок решил по-своему. Растопырив слабые, еще не окрепшие крылышки, он вывернулся из объятий обоих и забился за неплотно приставленный к стене шкаф с самыми дорогими и редкими компонентами для магических опытов. Родители, обратив на него не больше внимания, чем на испуганного котенка, продолжали бороться за им одним ведомый приз. В чистой просторной лаборатории схлестнулись ревность и ненависть.
— Мама, прекрати! – закричал мальчик. – Папа!
Его не услышали. Внезапно воздух остекленел, став слишком прозрачным и почти ощутимым, он с трудом, порциями входил в легкие, ранил.
— Кто-нибудь!..
Ему еще никогда не приходилось видеть, чтобы они плели заклятья друг против друга. Слова заклинания слетали с губ женщины и отражались от губ мужчины, набирая мощь, которой эти стены еще не знали. Десмодин мелко дрожал, пытаясь завернуться в хрупкие крылышки. Так страшно ему еще не было ни разу в жизни.
Крик, связавший заклинание, расколол воздух на миллионы осколков, сметенных огненным ураганом. Мощный шкаф, хранивший секреты ни одного поколения чародеев, встретил дверцами взрыв, как рыцарь встречает щитом меч неприятеля. Но даже он не смог устоять перед эхом заклинания, сотворенного двумя чародеями.
Мальчик задохнулся от крика. И упал в темноту.
…очнись, очнись, очнись.
— Я умер?
…очнись.
— Зачем? Я не хочу...
…умрешь, умрешь, умрешь.
— Что значит: «умереть»?
…плохо, очень плохо. Очнись.
Он шевельнулся и глухо застонал: боль в спине за секунду заполнила его, и мальчик съежился в крохотный, дрожащий комок. Но солоноватый вкус крови на губах оказался неожиданно приятным и успокаивающим. Он облегчил боль, голова закружилась, но мысли стали как никогда ясны и прозрачны.
— Почему здесь так жарко?
…встань и посмотри.
Попытка подняться на ноги подхлестнула боль с новой силой. Собрав в кулак всю свою волю, он приподнялся на локтях, выглянул из-за упавших на него обломков шкафа и едва сдержал новый крик: комната терялась в огне. Всюду плясали ало-рыжие лепестки пламени. Идти было некуда.
— Мама!
…ее больше нет. Отца тоже.
— Я знаю... Никто не придет забрать меня?
…ты никому не нужен. Не хнычь, поднимайся. Уходи.
— Я не могу.
…можешь.
— Не могу!
…можешь! Иначе ты умрешь.
— Может, так даже лучше...
…хочешь сгореть заживо? Знаешь, как это неприятно?
— Все равно идти некуда – дверь в огне.
…не иди через дверь.
— А как же тогда?
…есть кошачий лаз. Ты сам столько раз убегал по нему от родителей. Скорее, пока огонь не добрался туда.
Сил на то, чтобы подняться, совсем не осталось. С трудом передвигая онемевшими, слабыми от кровопотери руками, мальчик пополз к дыре, скрытой за обломками шкафа.
— Я больше не могу. Слишком далеко...
…можешь!
— Нет.
…не вздумай терять сознание. Еще немного, давай же.
— Не могу...
…неужели?
Он увидел свет, яркий и теплый, совсем не похожий на пламя пожара. Свет приближался, он сиянием исходил от плывущего в воздухе существа, словно призрак возникшего на грани сознания. В беспомощном порыве мальчик протянул к нему руки. Божество склонилось к нему и улыбнулось.
***
Дэллан решался долго. Он не часто уходил так далеко от штаба майров, и почти никогда не делал этого один. Башня в центре Вишоки, что крепость, щерилась кварталами раннер, готовых разорвать его на куски. Ну что ж, пусть попробуют.
— Куда это ты собрался на день глядя? – удивился Вормар. Он привычно дежурил на втором этаже, хотя его комната находилась на первом.
— Не твое дело. – Дэллан накинул на голову капюшон и сбежал с лестницы.
— А ты не огрызайся! Вигора теперь нет, никто за тебя не заступится.
— Хочешь драться? – обернулся эльф, как бы невзначай продемонстрировав кинжал, припрятанный под плащом.
— Ты не умеешь с ним обращаться. – Вормар фыркнул и по-кошачьи лениво растянулся по перилам с самым скучающим выражением на лице.
— Проверишь, когда я вернусь.
Дэллан хлопнул дверью. Возвращаться к майрам он не собирался.
Особняк тонул в обманчивой предрассветной тишине, Вишока не торопясь готовилась ко сну. Прохожие спешно заканчивали свои дела и расходились по домам – ночной народ сновал по темным переулкам, люди – по редким освещенным улицам. На сегодня Дэллан выбрал для подражания вторых. Скрепя сердце темные все же признавали за людьми некоторые права в их собственном городе. Напасть на человека здесь считалось дурным тоном.
Желтая, как золотой глаз на темном лице неба Арна мигнула, сонно прикрывшись тучей. Из-за горизонта на ее место уже вытекала Кантео, дневная звезда. К тому времени, как Дэллан добрался до Башни, первые рассветные лучи уже высветили статуи трех Богов на ее вершине. Боги смотрели недружелюбно. Мысленно поблагодарив их за спокойную дорогу, Дэллан вошел в Башню.
Не смотря на поздний для темных час, там было полно народу. По натертому до блеска полу сновали служащие и посетители, каждый по своим, не понятным для прочих делам. Не глядя по сторонам, Дэллан пристроился в хвост небольшой очереди, ведущей к порталу меж этажами. Вишока могла позволить себе содержать такую роскошь.
— Ты слышала, наши магики снова поругались!
Две девушки – молоденькая вампирелла и ее подруга-сильфида по одному впускали посетителей в портал, взимая за сие действо пять медных энок. Впрочем, свежие сплетни интересовали обеих куда сильнее заунывной работы.
— Господин Доминкорт и госпожа Мерисанта? Да они всегда ссорятся. Но, по-моему, они все-таки любят друг друга. И у них такой прелестный малыш...
— То-то и ссорятся, что малыш с крыльями. Странно, что скажешь?
— Ничего странного. – Вампирелла накрутила на палец локон волос, бесцельно скользя взглядом по посетителям Башни. – У двух вампиров вполне может родиться носферату, если хотя бы у одного из них в роду затесался демон. Мне-то лучше знать! И потом, они любят…
— Много ты знаешь… Где это видано, чтобы дети по любви рождались?
— И почему ты такая злая? Любовь – это же прекрасно!
— Любовь приходит и уходит, а детям нужен отец с хорошей родословной. Подрастешь – еще вспомнишь мои слова.
— Не правда! – девушка надула губки и почти с ненавистью посмотрела на Дэллана, дождавшегося, наконец, своей очереди. – Пять монет!
— Мне в хранилище. – Эльф ссыпал медяшки в протянутую ладонь и шагнул в портал.
Вспышка света на секунду ослепила его и, когда он открыл глаза, в теле осталось ощущение, будто он только что вынырнул со дна глубокого озера. Портал открылся в просторную белую комнату, заполненную рядами высоких шкафов – хранилищ. Найти среди них нужный оказалось не так-то просто. Шкаф был на пару футов выше Дэллана, в его полированных каменных стенках отражалась закутанная в плащ фигура. Фигура начертила пальцем по гладкой поверхности несколько раз перечеркнутый незамкнутый круг и отчетливо произнесла:
— Дэллан.
Ничего не произошло.
— Дэллан… Энестеот? – удивленно изогнул тонкую бровь эльф, но хранилище осталось к его удивлению безучастным.
— Чтоб ты провалился, Вигор…
Никакого эффекта.
Имя… имя… Что еще вампир мог иметь в виду? Неожиданно придя к разгадке, Дэллан залился краской до корней черненых волос.
— Мышонок…
Часть панели с легким щелчком преобразилась в открытую дверцу. Мысленно послав бывшего покровителя, а заодно и Зорав с ее дурацкими прозвищами, на все шесть букв любимого ругательства темных, Дэллан достал с полки свиток и сорвал печать.
«Пришел? Молодец. Как я сказал, у меня есть для тебя кое-что, прощальный подарок на долгую память. Думаю, это поможет сделать твою память немного более долгой, чем я ожидаю. Деньги и власть правят миром, верно? Я дам тебе первое, а второе изволь завоевывать самостоятельно.
Так что теперь у тебя есть собственный счет в банке. Подъемный капитал. В качестве печати используй чешую, что болтается у тебя на шее, лучшего знака я не придумал. И еще, останешься с майрами – обдерут до последней энки, да и не думаю, что с моим уходом жизнь твоя будет усыпана розами. Это намек, если не догадался.
Надеюсь, ты понимаешь, что я сделал для тебя больше, чем ты того стоишь? Если да – сделай мне два одолжения. Первое: я никогда больше не хочу слышать о тебе. Не смей меня искать или что там еще может прийти в твою дурную эльфийскую голову. Я сам по себе, ты сам по себе, договорились? И второе… Пожалуй, оставлю его про запас. На всякий случай.
Прощай, Дэллан.»
— Ничего подобного я не думал, – сквозь зубы процедил эльф, терзая в руках злополучный свиток. – Очень надо, искать тебя! Благодетель нашелся.
Чуть подумав, он добавил: «ненавижу». Ненавижу… Вигор всегда относился к нему, как к докучливому щенку, даже не как к любимому майрами котенку. И все-таки… он же его не прогнал, верно? Может, Вигор просто боялся признаться, что на самом деле считает его своим другом? Просто… ему не к лицу было терять свою репутацию. Иначе он относился бы к нему совсем по-другому…
Размышления Дэллана прервал отзвук взрыва и мгновенно распространившееся чувство опасности и ожидания. Через мгновение взрыв повторился и противно завыла сирена.
Не придав этому, в общем-то неординарному событию, особого значения, эльф сунул свиток за пазуху и, сложив за спиной руки, побрел к двери хранилища. Майров он покинул в спешке, не задумываясь особо о будущем, но сейчас будущее догнало его и готовилось с размаху огреть по затылку. Уйти было просто. Сложнее решить, что делать дальше.
Еще и Вигор со своими подачками… Нужен он, как кроха-мышь огромному майру!
Он, Дэллан, и без него обойдется.
Уже стоя на лестнице Дэллан задумался, почему не пошел к порталу. Да и заунывный вой сирены начинал действовать ему на нервы. Если в системах Башни произошел сбой, почему его до сих пор не устранили? Впрочем, это не его забота… Мимодумно скользя по перилам кончиками пальцев, эльф начал спускаться по лестнице. Пусто, ни одного живого существа, ни одного звука кроме надрывного воя, исходящего словно из самих стен. Беспокойство все же пересилило собственные проблемы, и на следующем пролете он свернул с лестницы в духоту темного коридора. Кто-то ведь должен знать, что такое здесь происходит?!
Коридор ветвился, обрастал дверями с медными табличками на линфер, языке ночного народа. Чем дальше уходил Дэллан, тем жарче становился воздух, как будто он шел прямо на огромную печь. Все здание будто вымерло, оставив за хозяина невидимую сирену и заплутавшего эльфа.
Идти дальше не было смысла. Впереди слышался треск, будто огонь пожирает сучья, услужливо подброшенные в костер. Только намного громче. Кое-где из стен уже выбивались пока еще хрупкие побеги пламени. Обезумившие шары света, которыми освещалась Башня, сгрудились под потолком в одну кучу. Некоторые из них натыкались на пламя и с треском лопались, разбрасывая вокруг себя белые искры. На брызгавшей из светляков магии жировал огонь.
Дэллан попятился от бело-алого зарева. Почему здесь никого нет? Почему никто не тушит треклятый пожар?! Тут должно быть полно народу! Магики… Раз их здесь нет, то ему и подавно надо как можно быстрее убираться отсюда прочь. Уже развернувшись было к лестничному пролету, Дэллан вдруг замер. Там, среди огненных джунглей, ему послышался писк кого-то живого.
«Это мышь, – внушал он себе, осторожно выбирая путь под беснующимися под потолком светляками. – Я лезу в это пекло за мышью.» Коридор свернул и оборвался стеной огня.
Она стояла прямо, будто поставленная нарочно, будто кто-то взял нож и обрубил пожар, ровно, как ломоть хлеба. Редкие языки пламени лизали стены, но сама мощь пожара не двигалась с места.
— Боги, сохраните… – одними губами прошептал эльф. На полу, меньше чем в футе от стены огня, трепыхался комок плоти и боли. Ребенок, двух, может, трех лет от роду, изломанный, как выброшенная на свалку игрушка. Дэллан кинулся к нему, провел рукой по темным, слипшимся от крови волосам. Малыш простонал что-то и снова затих.
— Все хорошо, – заворачивая его в свой плащ, шептал эльф, – Все будет хорошо. Потерпи еще чуть-чуть, я тебя вытащу. Веришь? Обязательно вытащу!
— Mezlaa... – простонал он, цепляя плащ слабыми коготками.
— И Боги, и смертные, все нам помогут, – согласился Дэллан и, прижимая к груди чуть живую находку, бросился прочь с этажа.
За его спиной стена огня дрогнула и хлынула в коридор всей своей до поры скованной мощью. Больше ей ничто не мешало.
— В высшей степени это ново, Дэллан, вваливаться ко мне вот так, без приглашения! В каком ты виде! Что это у тебя в руках?
Добродушного вида пожилой человек, открывший дверь пятнистому от копоти, запыхавшемуся Дэллану, поправил съехавшее на нос пенсне. Темные, светлые, люди – врач, алхимик и иногда контрабандист Иврим не делал между ними особой разницы, кроме того он искренне симпатизировал юному эльфу, скупающему у него целебные травки для вечно израненных темных. Но как бы там ни было, дела он предпочитал вести в лавке, но не у себя дома.
— Простите, – задыхаясь, выговорил поздний (или ранний) гость. Дэллан бежал всю дорогу от Башни, и за это время ребенок не подавал признаков жизни. – Вот, вы можете ему помочь?
— Что это? Это… Откуда у тебя это?!
— Я расскажу, потом. А сейчас, пожалуйста, он же умрет!
— Хорошо. – Иврим принял у Дэллана безвольное тельце. – Иди, умойся, ты весь в саже. Я посмотрю, что можно сделать.
— Спасибо! Спасибо!
— Рано благодарить-то… – пробормотал человек, разматывая пропитанный кровью плащ.
***
Иврим отрешенно переставлял на столе реторты и колбы, исподволь поглядывая на эльфа. Тот склонился над перебинтованным, беспомощно-трогательным ребенком и что-то едва различимо шептал ему на ухо. Убаюкивает он его, что ли? Нашел себе тоже игрушку…
Если для темных и существовало что-то святое, то это – их дети. Им разрешалось все, оправдывались любые их поступки и шалости, а поскольку детство у долгоживущих народов сильно растягивалось по времени, такие «шалости» подрастающего поколения частенько выходили далеко за границы невинности. Что уж говорить о том, что любой, кто хотел или причинил вред ребенку, карался в лучшем случае смертью? Нет, нет-нет-нет. Иврим не хотел связываться с этим найденышем. Мало ли откуда Дэллан его притащил? Да и кому поверят, когда объявятся его родители, ему или им? Лучше бы прямо сейчас избавиться он этого «подарочка», отнести к чьей-нибудь двери и бросить.
— Как он? – тихо, чтобы не разбудить ребенка, спросил Дэллан.
— Жить будет, если ты спрашиваешь об этом. Но мне пришлось удалить то, что осталось от крыльев. Жаль мальчонку, конечно, но что поделать…
— Носферату без крыльев… Что с ним теперь станет?
— Я… – Иврим набрал в грудь воздуха и резко выдохнул. – Я обо всем позабочусь. Беги домой, уже день.
— У меня больше нет дома.
Дэллан отвернулся и подошел к окну. Свет выкосил с улиц всех темных, а вместе с ними и привыкших к лунарному распорядку людей. Только торговец сладостями, словно не заметивший прихода дня, все еще копошился в своем лотке. Эльф улыбнулся – даже среди вампиров не редко встречаются лакомки. Он покупал здесь вафельные трубочки для Зорав, Терхоры, Тимиры, для многих других… Он будет скучать по ним. Очень сильно.
— Тебя выгнали майры? Или ты сам ушел?
— Сам. Я пойду на юг, к людям. Я ведь наполовину такой, как они… как вы. Люди примут меня. Я пока не готов идти к эльфам.
— Почему? Ты не больно-то похож на человека.
— Для людей я всегда буду эльфом, я привык к этому. Но быть человеком для эльфов я не готов. Пока, во всяком случае.
— Ну что же, дело твое. Удачи, Дэллан.
— Иврим…
— Что?
Эльф снова присел на колени возле кровати. Мальчик уже пришел в себя и наблюдал за ними огромными, не по-детски серьезными глазами. В замешательстве Дэллан отвел взгляд.
— Я хочу взять его с собой.
— Что?!
— Я хочу взять его с собой, – повторил он. Черные глаза найденыша неотрывно следили за ним, холодно и уверенно. Дети не умеют смотреть так на взрослых. «Ты очень храбрый, – прошептал ему эльф. – Ты смог остаться в живых.»
Иврим его не слышал. В его сознании не укладывалось, как один маленький эльф может сделать такую большую глупость!
— Ты спятил? – простонал, наконец, он. – Это же ребенок, а не щенок! Это не тот сувенир, который можно прихватить на память! У него, в конечном итоге, должны быть родители. Понимаешь: родители! Они будут его искать, и я не завидую тому, у кого он найдется.
— Они мертвы.
Дэллан сам не знал, откуда в его голосе столько уверенности. Он ни на секунду не сомневался в том, что с момента встречи ребенок безраздельно принадлежит ему. Друг, который никогда не предаст, подарок Богов.
— Ты так в этом уверен?
— Не важно. Я спрошу у него, хочет он быть со мной или нет. Что скажешь? По-моему, это честно.
— Он же не понимает ничего!
— Все он понимает…
Дэллан заставил себя снова посмотреть в глаза мальчика. Черные прорези в другой мир, озера без дна… Они все понимали без слов.
— Quelle`all? – прошептал маленький носферату. Он едва выговаривал слова и к тому же сильно шепелявил, но окружающую обстановку воспринимал вполне адекватно.
— Kveyer, reit t’yeru.
— Nelli.
— Svanpherr isanride anr vi?
— Nelli, – снова согласился малыш. Дэллан победно посмотрел на алхимика.
— Эгоист, – покачал головой Иврим. – Жестокий, взбалмошный, избалованный мальчишка. Стыдно должно быть. Велика доблесть: выклянчил согласие у неразумного, одурманенного младенца и радуешься!
— Он не младенец и прекрасно все понимает. Пожалуйста, напиши, какие лекарства ему нужно давать, я хочу уйти из города, пока не наступит вечер.
— Ты еще пожалеешь, – сокрушался Иврим, покрывая лист пергамента мелкими и непонятными врачебными закорючками. – Сильно пожалеешь!
— Может быть. Но я так решил.
За возней взрослых из-под полуприкрытых век наблюдал мальчик с серьезными глазами. Что-то должно было измениться в его жизни, в лучшую или худшую сторону – он не знал. Где-то на дне его души все еще бушевал пожар, оттуда доносился вопль ребенка и женский крик. Он хотел убежать оттуда. Не важно – куда. Если это странное, даже сквозь время пахнущее лесом и светом существо заберет его из кошмара, он готов был идти за ним хоть на край света.
далее - еще один скачок во времени (нет, он не последний, но скоро ребятки подрастут, и их можно будет приключенить
). Те, кому интересно, куда направил свои стопы Вигор, а также хочется немного больше узнать о ночном народе - могут почитать рассказ Зверь-за-дверьранее:ранее:
Ночной народ, ч.4
Ночной народ, ч.3
Ночной народ, ч.2
Ночной народ, ч.1
Пролог, ч.2
Пролог, ч.1
@темы: для почитать
-
-
28.04.2012 в 22:14читать дальше
"Зверь-за-дверь" - это такая невероятно милая вещь, что Амбер вообще весь в лужице _ __________ _
В ридере сохранилась пара выловленных опечаток, что вообще-то геройство, потому что вылавливать их там некогда и не хочется по вышеописанной причине
читать дальше
-
-
28.04.2012 в 22:28*копирует правки в блокнот для последующего исправления*
Спасибо!
Сандра милая очень, я в нее весь влюбленный
-
-
28.04.2012 в 22:42а маленькая Сандра - это вообще орудие убийства каваем
-
-
28.04.2012 в 22:46-
-
02.05.2012 в 00:45Ну и ладно. Ещё раз напишу.
Очень понравилась сценка перед шкафом. Она "живая" и в неё верится. Это очаровательно.
Не понравилось то, что часть про пожар от имени маленького Десмодина (прелесть!) очень, очень сумбурная. Частично это намеренно (и это понятно и хорошо), но — частично — дело в том, что создаётся ощущение "сбитого" лица повествования. Кажется, что оно то от первого лица, то от третьего, и это мешает воспринимать. Вот это мне не понравилось.
Зато мне очень понравился Иврим, "врач, алхимик и иногда контрабандист"!
Когда я приду в себя от суток без интернетов — обязательно прочитаю ещё раз для вылавливания спорных моментов в тексте. На первый взгляд — с этим всё хорошо.
-
-
02.05.2012 в 12:57*танцует джига-дрыгу* урра, что-то понравилось!
Не очень понял про "сбитое" лицо. Пойду осмысливать...
**кстати, из-за Десмодина появился Веспер
-
-
02.05.2012 в 22:04Попытка подняться на ноги подхлестнула боль с новой силой. Собрав в кулак всю свою волю, он приподнялся на локтях, выглянул из-за упавших на него обломков шкафа и едва сдержал новый крик: комната терялась в огне. Всюду плясали ало-рыжие лепестки пламени. Идти было некуда.
— Мама!
…ее больше нет. Отца тоже.
— Я знаю... Никто не придет забрать меня?
…ты никому не нужен. Не хнычь, поднимайся. Уходи.
— Я не могу.
…можешь.
Видимо, из-за того, что "реплики" богини не выделены, они — временами — кажутся частью повествования и вгоняют в ступор. Может быть, можно взять их в кавычки? А то они кажутся внутренним монологом малыша.
Это очень кавайно, про имя.
Я хужей тебя, мне однажды было так лень придумывать имя одному персонажу, что назначила именем один из своих ников (под которым зарегистрирована на куклосайтах). Теперь вот посмеиваюсь над этим "именем", когда его пишу.
Я старательно искала, к чему придраться. В принципе, всё читается довольно легко, так что всё, что я нашла — это только "как мне кажется, здесь можно выразится яснее", а не "нипанятна".
Немногое, что нашла.
-
-
03.05.2012 в 19:58В ворде "реплики" даны курсивом, самиздат цепляет форматирование из doc-а, а дайри - нет. Курсивить каждую реплику я поленился ^^^
Отсюда вопрос: имеет ли смысл (не для дайри, вообще) пользовать курсив+кавычки, или достаточно чего-нибудь одного?
Нифига, я регулярно использую имя одного из персонажей для конпутерных игр
Очень интересно про кого-то/чего-то. Вот просто интересно (как не травмированному английским). Спасибо, еще одна мысль, которая мне в голову и прийти не могла!
Про огонь поразмыслю, ага
Еще раз спасибо тебе большое!!
-
-
03.05.2012 в 23:25Курсив это хорошо, как и кавычки, но вот комбинировать их нинада, мне кажется.
То есть, если нужно подчеркнуть какое-то слово или фразу, то это отлично делается курсивом, а если дать в тексте несуществующее в русском языке слово впервые — то кавычки, видимо.
Пример:
Что же именно значит термин "кводлибет"? Это не просто объединение нескольких известных мелодий в одно произведение (поппури), это шуточная музыкальная пьеса.
-
-
04.05.2012 в 19:50кводлибет - новое слово в мой лексикон
-
-
04.05.2012 в 20:23-
-
04.05.2012 в 20:43